Папа рядом: партнерские роды

Партнерские роды – дело уже вполне привычное. Однако папы не всегда горят желанием присутствовать при появлении малыша на свет: кто-то боится осложнений в интимной жизни, кто-то скрывает свой страх за фразой «не мужское это дело». Однако тех, кто не считает это правило догмой, становится все больше.

Осенью 2007 года я возвращался из командировки. Полет был долгий и большей частью ночной. Вокруг все спали. А со мной вдруг случилась истерика: ни с того ни с сего появилось чувство тревоги за жену и двухлетнего сына, слезы сдержать не удавалось… Прилетев домой, я узнал, что примерно в это самое время сыну делали операцию. Ничего серьезного, но ему было больно, а меня не было рядом. Я рассказал жене о том, что случилось со мной в самолете. Первое объяснение, которое пришло в голову нам обоим: причина такой связи с сыном в том (даже через огромное расстояние), что с первых секунд его жизни я был рядом.

Когда нам с женой предстояло впервые стать родителями, среди наших друзей была только одна „прогрессивная” пара: Лена и Максим рожали первую дочку вместе. Остальные состоявшиеся мамаши отговаривали супругу от партнерских родов. Аргументы были в рамках стереотипов: „он там упадет в обморок”, „увидев процесс, он не сможет потом заниматься с  тобой сексом”. В какой-то момент, помню, у Наташи даже возникли сомнения — а стоит ли предлагать партнерство? Но меня уже было не остановить. Не думаю, что, предлагая рожать вместе, жена хотела только проверить меня: соглашусь или нет? Большую часть ее непростой беременности меня не было рядом — работал в другом городе. Я переживал из-за этого, поэтому на ее предложение искренне согласился. Главным было вовсе не желание перерезать пуповину, первым взять ребенка на руки или хвастаться потом перед друзьями, а только желание помочь и быть рядом с любимой женщиной. В конце концов, предположения подруг о минусах партнерских родов напугали супругу меньше, чем история родной тети, которая во время схваток оторвала подоконник. Та же тетя рассказывала, как одна ее соседка по палате, мучаясь от боли во время схваток, просунула голову между прутьев в спинке кровати, а потом не могла ее оттуда вытащить.

Мы не ходили ни на какие курсы по партнерским родам – в 2005-м это еще не было так распространено. Курс молодого отца я проходил, когда мы приехали среди ночи в частный роддом: помогать правильно дышать, контролировать время между схватками и т. д. Я делал массаж, подавал воду, помогал ходить по палате, вызывал врачей, когда было нужно. Никаких натуралистических подробностей появления нашего первенца на свет я не видел: сидел позади жены на краю кровати, она — на небольшом стульчике. Я массировал ей плечи, дышал вместе с ней. Предложения перерезать пуповину не принял. Не из-за страха или отвращения — в тот момент считал более важным поддерживать жену, не хотел от нее отходить. Около часа Гриша пролежал на груди у матери, а потом его запеленали и отдали мне. Пока жена приходила в себя, мы с сыном смотрели телевизор в фойе родильного отделения – как и положено уставшим после работы мужикам: мама просто молодец, но мы с сыном в ту ночь тоже потрудились.

„Мама, папа где?”

Страшилки насчет интимной жизни не сбылись, и когда нам пришло время рожать второго сына, вопрос о партнерских родах даже не обсуждался – только вместе. Гинеколог, у которой наблюдалась супруга, приветствовала наше решение. Рассказала, что многие роженицы приглашают в качестве партнера своих мам или подруг. Но лучший партнер – это отец ребенка. Женщины более эмоциональны, и во время родов мама или подруга часто заражаются паническим настроением роженицы, а это в итоге не помогает ни будущей маме, ни врачам.  Бывали и такие партнеры-мамы, которые в самый ответственный момент больше беспокоились за дочь, нежели за новорожденного внука. А партнеры-отцы одинаково внимательны и заботливы по отношению и к ребенку, и к его матери. Особенно важна роль отца, когда приходится делать кесарево сечение: новорожденного кладут на грудь отцу.

В нашем случае все прошло без осложнений. Моей главной задачей было находиться рядом, поддерживать. Как ни готовься, каждые роды для женщины —сильнейший стресс и помощь близкого человека в этот момент неоценима. То, что мы вместе пережили эти стрессовые ситуации, безусловно, сделало нас ближе, повысило уровень доверия и уверенности друг в друге. Хотя если накануне такого же события друг спросит моего совета на этот счет, я не стану настаивать, чтобы он следовал моему примеру: каждой паре самой решать. Одно знаю точно — в вопросе присутствия мужчины на родах не должно быть ни принуждения, ни обид, если он откажется.

Есть среди моих знакомых отцов те, кто отказался. Один побоялся услышать от жены: „Да чтобы я еще когда-нибудь…” Другой признался, что чувствовал бы себя виноватым, видя страдания супруги, третий боится вида крови. Все трое — замечательные мужья и отцы. В конце концов, они, как и я, родились в Советском Союзе, где партнерские роды были вынужденным исключением – по дороге в роддом, в чистом поле, в тайге… Это я к тому, что присутствие отца на родах вовсе не является единственным залогом того, что они пройдут успешно, а дальнейшая жизнь супругов и их чада сложится счастливо. Но это один из факторов. В случае со вторым сыном никаких сентиментальных историй у меня не было. Но когда Гена гостит у бабушки и звонит маме, то первым делом спрашивает: „Мама, папа где?” (а когда я беру трубку: „Папа, кот где?”).

Если рядом и я, и жена, он предпочитает кушать, играть, ложиться спать со мной. Супруга объясняет это тем, что для мальчика отец более важен, чем мать. Но я думаю, что, взяв его на руки в первые минуты жизни, я взял на себя большую ответственность, чем если бы „познакомился” с сыном во время выписки из роддома.  Сильная привязанность сыновей ко мне ко многому обязывает: быть примером и авторитетом, защитником и другом. Время подростковых протестов и конфликтов на этой почве впереди, но надеюсь, что вместе нам удастся пройти его успешно.

Текст: Антон Кузнецов